Ставка на Проходимца - Страница 87

— Их очень много, — сказал он и вытащил из-под плаща снайперский комплекс, положил аккуратно на одну из лежавших на полу шкур. — Как река движутся. Как черная река.

— Думаешь, отсидимся здесь? — спросил я его. — Стены выдержат?

Имар пожал плечами.

— Стены крепкие, но кто знаечь, что к ним придет…

В этот момент Санек выстрелил из «Сайги».

— Лезут, лезут! — заорал он, повернув голову в хижину. — Давайте ваши горшки!

Я подскочил к дверному проему, погасил фонари шлема и выглянул наружу. Действительно, настоящий черный поток выплескивался из промежутка между каменными хибарками и плавной рекой струился через центральную площадь. Как только я высунулся из дверей, от потока стали отрываться отдельные лохматые особи, очень схожие с ожившими клубками водорослей, направляясь в сторону нашей хижины.

Я швырнул в сторону движущихся клубков один за другим два горшка, предварительно зажегши их содержимое. Две огненные дорожки пролегли к ползущим тварям, осветив мокрую ночь. Дождь сбивал пламя, не давал ему подняться, а затем вырвавшееся вперед существо просто проползло по огню, затушив его в этом месте.

— Не выходит ничего! — проорал я, забыв, что нахожусь в шлеме, наружный динамик не включен, и слышать меня может только Ками.

Сбоку пару раз ударила «Сайга», выбивая фонтаны жижи из ближайшей твари. Санек азартно блестел глазами, целясь в следующую «кучу водорослей», но я затащил его внутрь хижины и захлопнул дверь.

— Баррикадируем!

На этот раз я открыл забрало, и меня слышали все. Имар и Санек засуетились, срывая деревянные полки, выламывая булыжники из составного пола хижины. Люська попыталась было потащить здоровенный кувшин с зерном, но не смогла даже пошевелить его и теперь стояла, беспомощно хлопая ресницами…

Я понял, что сестра вот-вот разревется, и бросился ей на помощь. Тащить массивный кувшин было бесполезно, и я накренил его, покатил нижней круглой кромкой по полу. Люська вертелась рядом, пытаясь помочь, чуть не попала ногой под кувшин…

— Я понял! — рявкнул Данилыч, разгибаясь от одеяла, над которым сидел, несмотря на окружавшую его суету.

В дверь что-то мощно ударило. Заскрипело дерево, посыпалась крошка с косяков. Имар помог мне прислонить кувшин к дверям, втыкал в баррикаду полки, подставлял камни…

Удары стали сыпаться чаще, вся баррикада шаталась, грозя обвалиться. Я с Имаром подперли ее плечами, а Санек суетился вокруг, пытаясь добраться до узенького оконного проема, расположенного почти у потолка. Видимо, он намеревался стрелять оттуда в незваных гостей, что так нагло ломились в хижину. Ками обняла перепуганную Люську и усадила ее рядом с собой на койку.

— Это не описание событий! — Данилыч потрясал замызганным одеялом у моего носа. — Это схема эвакуации! Как схемы «при пожаре»! Вот смотри, — он тыкал пальцем в мутные узоры на размокшей коже, — вот проход в горы, там что-то вроде пещер, где местные переживают все это безобразие…

— Хорошо, — согласился я, поправляя выпавшую из баррикады полку и тут же подпирая плечом качнувшийся кувшин. — А что нам это дает? Мы-то заперты в этой хижине!

— А почему местные не отсиживаются в хижинах? — спросил Санек. — Сделаны они достаточно крепко, двери можно завалить камнями, а с водой вообще никаких проблем быть не должно: сделал отвод с крыши и пусть себе течет! В принципе, мы сами можем так сделать…

Люськин крик отвлек меня от Саньковых рассуждений. Сестра вскочила, указывая пальцем на окошко, до которого так безуспешно пытался добраться Санек. Из узкого проема свисало толстое извивающееся щупальце, что постоянно меняло цвет, словно принадлежало разъяренному осьминогу. И этот осьминог явно пытался нащупать кого-нибудь из обитателей хижины: то зеленый, то белый в фиолетовую крапинку «шланг» ухватил один из горшков, что стояли у очага, удовлетворенно расцвел всевозможными малиновыми оттенками и втянулся наружу, разбив при этом горшок о край проема. Масляный язык протянулся по стене до самого пола, и я вздрогнул, представив, что щупальце могло схватить и чью-то ногу. Судьба хозяина ноги в таком случае была бы весьма плачевной.

Ками встала, держа на прицеле второе окно, по другую сторону двери, и, как только из него показалось извивающееся щупальце, отрубила его короткой очередью из только что собранного пистолета-пулемета. Щупальце тяжелым куском шлепнулось на пол и завертелось на нем, словно потревоженная гусеница.

Люська закрыла лицо руками, потом согнулась, и ее вырвало. Снаружи раздалось громкое шипение, словно кислород из сварочного баллона выпускали, затем по стене хижины что-то несколько раз шлепнуло, и все затихло. Стало понятно, что гром утих, словно гроза делала передышку. Только падающая с неба вода продолжала шуметь монотонно, да слышна была сдержанная ругань Данилыча.

— Ну ведь можно отсидеться в доме? — робко спросил Санек. — А если нормально подготовиться…

Я хотел ему ответить, что мы еще очень мало знаем о происходящем, но в этот момент пол хижины вздрогнул. Я проглотил слова, судорожно пытаясь понять, что происходит. В моей голове пронеслась куча предположений: от неизвестных тварей, что пытались подкопаться под хижину, до землетрясения и артобстрела.

Пол в хижине снова вздрогнул, потом еще раз, еще…

Не почувствовать этого было нельзя. Да и все в хижине ощутили эти толчки, замерли, оглядываясь по сторонам… Люська, забравшаяся с ногами на каменную койку, с ужасом уставилась на пол, словно ожидая, что он вот-вот разверзнется, пропуская в комнату что-то совсем ужасное…