Ставка на Проходимца - Страница 72

У Санька тут же возник миллион причин, а миллион первая заключалась в том, что Данилычу следовало аккуратнее выводить автопоезд из мертвого города на Пионе и не врезаться в какой-то там столб! А еще песок проклятый забил все щели радиолокатора, мешая ему вращаться…

«Так вот почему передок „Скании“ так побит с одной стороны… — лениво подумал я, ощущая, как слипаются мои веки и тяжелеет голова. — Это-то понятно, но вот Саньку следовало бы знать, что радиолокатор закрыт в герметическую пластиковую линзу, чтобы максимально защитить его и устранить всяческие помехи в виде грязи или птичьего помета…»

Проснулся я от того, что кто-то тряс меня за ногу.

Я протер глаза и недоуменно уставился на Санька.

— Давай вставай, — проговорил он, — чего-то непонятное творится.

Я спустился с полки и уселся на нижнюю, спустив ноги между кресел водителя и штурмана. Снаружи все так же падала стена воды, заливая лобовое стекло. Автопоезд двигался еле-еле, а затем совсем остановился. Шум дождя снаружи сразу стал явственней. За бортом кабины действительно происходило что-то неладное, иначе чего бы Данилычу так обеспокоенно пялиться в боковое стекло? Наконец водитель открыл дверь кабины и посмотрел вниз. В кабину моментально ворвался насыщенный влагой воздух, полетели брызги, заставив меня поежиться от прикосновения холодных капель.

— Хреновое дело! — пробурчал Данилыч, захлопнув дверь. — Вода уже колеса покрыла…

Он хмуро посмотрел на нас с Саньком.

— И прибывает, — добавил он. — Если б день хотя бы был! Не видно ни зги!

Данилыч снова тронул автопоезд с места и скрючился за рулем, все так же пытаясь что-то разглядеть в сияющих от света фар струях дождя.

— Ты это, Лех, — повернулся ко мне Санек, и в тусклом свете от монитора открытого ноутбука я увидел только два темных пятна вместо его глаз. — Ты ничего не чувствуешь? Ну, типа Дорога рядом, Проезд…

— Ничего, — признался я. — Да если бы почувствовал, сразу сказал бы. По-любому.

Из перехода раздался женский визг. Я нырнул в гибкий коридор, с ходу бахнулся головой о край автоматического люка, ругнулся и вывалился в каюту. Плюх! Вся моя нижняя половина тут же оказалась промокшей до нитки. Я, стараясь не потерять достойный вид, разогнулся и посмотрел по сторонам. Ками и Люська сидели на верхнем спальном ярусе, поджимая ноги и с ужасом смотря на залившую каюту мутную воду.

— Тут что? — недоуменно спросил я, пытаясь отжать подол футболки. Воды в каюте было примерно по колено. Мимо меня деловитым пароходиком проплыл заварочный чайник, дымя из изогнутого носика. Крутились в ленивом водовороте несколько печенюх…

Маня, забравшаяся на койку верхнего яруса, с интересом наблюдала за суетой внизу, задорно поблескивая глазенками. Создавалось впечатление, что гивера ничуть не переживает из-за сложившейся ситуации, но даже забавляется происходящим. Вот бы интересно было понять, какие мысли или образы крутятся в ее мохнатой голове…

— Мы хотели посмотреть, что с наружи-и, — протянула плаксиво Люська. — Машина остановилась, и я дверь приоткрыла, а оно как хлыне-ет!

Я вздохнул, бессильно наблюдая, как вода пропитывает одеяла нижнего спального яруса. А что тут скажешь? Еще на Шебеке «Сканию» заизолировали наглухо, снабдив также гибким переходом между кабиной и каютой, занимавшей процентов десять от объема прицепа. Переход автоматически отсоединялся при критических углах поворота автопоезда, и два люка с приводами тут же герметизировали прицеп и кабину. Вроде — красота! Вот только в каюте еще была дверь наружу, причем с довольно небольшой посадочной высотой. Шебекские мастера не учли все тот же человеческий фактор и не предусмотрели блокировку открытия боковой двери из каюты при случае, если уровень наружной жидкости превысит высоту порога. Как будто они думали, что автопоезд всегда будет только по хай-вэям кататься и женщины никогда не войдут в его экипаж. Наивные дети мегаполиса. Хорошо хоть полный привод на все колеса поставили, иначе завязли бы мы в этой залитой водой пустыне напрочь! А так прем, как БТР, и горя не знаем!

О том же, что автопоезд, в отличие от того же БТРа, амфибией не является и, соответственно, плавать не может, я предпочитал не задумываться. Ну не покроет ведь пустыню полутораметровый слой воды! Хотя, если учитывать, что полуметровый уже покрыл…

«Скания» ощутимо подпрыгнула, наехав на какое-то препятствие. По воде, залившей каюту, прошла волна и хлюпнула о стену. Из кабины послышался голос Санька, умолявшего Данилыча ехать помедленней. Что ответил ему Данилыч, я не знал, так как в этот момент узкая дверка из каюты в прицеп приотворилась и вода радостно устремилась в образовавшуюся щель, сопровождаемая изумленным восклицанием Имара.

— Вода?! — Пионец вошел, держа в руке законченные сандалии. Вот только вряд ли сейчас они нужны были Люське: при нынешней ситуации резиновые сапоги оказались бы уместнее.

Я проводил взглядом остатки мутного потока, с журчанием покидавшего каюту, и потянулся за своей сумкой, лежавшей, к счастью, на полке верхнего яруса.

«Сканию» снова ощутимо тряхнуло: Данилыч определенно не желал сбавлять ход. Хотя ему было виднее. Я натянул сухие джинсы и, не надевая кроссовок, снова переполз в кабину.

— Вон, вон они! — шипел Санек, тыча пальцем в лобовое стекло. — Смотри — правее камень торчит! Бери влево! Блин, пропали… Не! Вон спины!

— Чего тут у вас? — спросил я, усевшись за спиной Данилыча.

— Да твари какие-то по воде скачут! — выпалил Санек. — Мы с Данилычем подумали, что они лучше знают, где посуше, вот и решили за ними ехать!